Сейчас я даже нашла его в ворохе многих - тот самый билет. Московский театр юного зрителя, Служанки, партер-девятый-ряд-место-двенадцать, 22-е июля 2011-го. Патетично, но сказать иначе - значит слукавить: ровно два года назад моя жизнь, сделав кульбит редкостной красоты, рассыпалась, смешалась и сложилась в новый узор, как картинка в калейдоскопе. Попросту и ещё патетичнее: этот день ровно два года назад изменил мою жизнь, и вряд ли я преувеличиваю.

Театр (сначала - один конкретный) вошел в неё полновластным хозяином, из культурного-развлечения-раз-в-полгода став чем-то вроде ингалятора для астматика. Театр распахнулся передо мной, как бездна, окутанная золотым сиянием, и я полюбила в нём - каждом, ибо универсум - всё: вид сцены, ряды кресел, тайну занавеса, его запахи, его тающий под потолком свет. И во всё это за руку меня ввёл Роман Григорьевич Виктюк, бесконечно бегущий и вечно девятнадцатилетний, тонкий и тактичный рассказчик историй о любви - во всех её проявлениях, символист и песнопевец для слышащих, гений с детски-печальными ласковыми глазами.

А ещё у нас был посредник. Если бы не Катруся, которая с год проводила агиткампанию, а потом просто взяла и купила билеты, - ничего бы этого не было. Огромного листа в жизненной книге - не было бы. Никогда не забуду её «Это твоё, тебе не может не понравиться, потому что у Виктюка всё так, как ты любишь - эмоции на грани». И это оказалось правдой; вы хорошо знали это во мне, любимый мой друг Джордж. Предельность эмоции, чувство, возведённое в абсолют, пульсирующий нерв, натянутая струнная жила - это всё ТРВ. Это - сразу - люмбальная пункция, игла в костный мозг. Это - вся дословная прямолинейность англоязычного fall in love, реализуемого каждую секунду.

{...}